На фоне громкого дела Перизат Кайрат и её фонда Biz Birgemiz, где обнаружились хищения многомиллиардных пожертвований, в обществе вновь встал вопрос доверия к благотворительным сборам. Корреспондент CMN.KZ обратился к специалистам, чтобы узнать, почему мы стремимся помогать и не потушат ли подобные случаи это желание
Согласно информации, размещённой на сайте egov.kz, в стране сегодня официально действуют 39 благотворительных фондов, где казахстанцы могут получить помощь по разным вопросам – от образования до жилья. К слову, 14 июля 2025 года, в перечень внесли некие изменения.
При этом в Казахстане, помимо официальных организаций, работают и другие компании, а также люди, которые открывают сборы в социальных сетях или ходят с коробками для пожертвований в общественных местах.
В эти дни в Астане проходит суд по делу Перизат Кайрат и фонда ОО «Biz Birgemiz Qazaqstan 2030». Её обвиняют в растрате средств, собранных на благотворительность. По версии следствия, казахстанцы собрали более 3,4 млрд тенге для помощи жителям Палестины, на строительство детского реабилитационного центра, а также для пострадавших от паводков. По сути – внушительная сумма. Но львиная доля этих денег, по данным правоохранителей, осела в карманах главы фонда. Она потратила их на автомобили премиум-класса, квартиры в элитных ЖК столицы, отдых за рубежом и брендовую одежду.
Традиция отзывчивости
Этнограф Гизат Тубулин считает, что отзывчивость – часть традиции казахстанцев помогать друг другу. Сочувствие, взаимовыручку и сплочённость в трудную минуту он объясняет культурой и воспитанием, продиктованных суровыми условиями степи.
«Когда человек оказывался в беде из-за холода, засухи или других природных бедствий, помощь могла прийти только от соседей или близких. Так из поколения в поколение у казахов укреплялось понимание: вместе легче выжить. Эти ценности передаются до сих пор и остаются частью нашей культуры: когда беда может случиться с любым, особенно важно уметь протянуть руку помощи», – объясняет Тубулин.
Одним из последних случаев, который стал показательным в плане благотворительных сборов, объявленных в Казахстане, стали паводки, которые в 2024 году затронули жизни 120 тысяч человек. Общая сумма финансовой помощи, которую оказали пострадавшим рядовые граждане, бизнесмены, организации и правительства различных стран — свыше 250 млрд тенге.
Спонтанная благотворительность и мотивы благодетели
Социолог Айман Жусупова в свою очередь, не согласна с тем, что казахстанцы всегда охотно спешат откликнуться на просьбы о помощи. По её профессиональному мнению, вызывает всплески солидарности скорее реакция на чрезвычайные ситуации, например, наводнения, пожары или болезни детей, нежели устойчивая и осознанная культура системной благотворительности.
«Такие отклики чаще носят спонтанный характер, продиктованный моментом сильных эмоций, сочувствием или шоком. Безусловно, в подобных актах могут присутствовать элементы коллективного менталитета, и даже религиозных мотивов, но в целом культура благотворительности, как осознанная и постоянная практика, в Казахстане ещё находится в стадии формирования», – уверена Жусупова.
При этом социолог отмечает разницу между менталитетом городских и сельских жителей. По её мнению, первая категория людей чаще полагаются на себя и меньше вовлекаются в так называемые горизонтальные связи. Это объясняется индивидуализмом и обособленным образом жизни.
«В сельской местности, напротив, сохраняют элементы традиционного уклада: идея коллективной взаимопомощи, взаимовыручки между соседями и родственниками остаётся значимой. Несмотря на то, что институт большой семьи постепенно утрачивает прежнюю роль, в сельском контексте он по-прежнему заметно сильнее, чем в городском».
Приобщённость к социуму усиливает и психологические механизмы: жалость вызывает импульс немедленно поддержать, а чувство вины запускает стремление «искупить» что-то, даже если человек не всегда может точно объяснить, почему именно он себя так ощущает. А иногда наоборот, после спорных или даже противозаконных поступков люди начинают жертвовать на молельные дома или на операции детям. Это, по мнению специалиста, способ внутреннего примирения с собой.
«Кроме того, религиозный фактор нередко усиливает этот импульс – связывая помощь не только с сочувствием, но и с представлениями о нравственном долге, о награде за доброе дело, о «садака», как очищении», – говорит Жусупова.
По словам практикующего психолога и гештальт-консультанта Ольги Третьяковой, люди стремятся помочь, когда видят в чужой боли что-то знакомое. По той же причине владельцы животных часто жертвуют деньги приютам для бездомных кошек и собак, родители – больным детям, а те, кто ухаживают за пенсионерами – пожилым людям, оставшимся в беспомощной ситуации.
«У каждого разные мотивы: кто-то после пожертвования чувствует, что он хороший человек, то есть, получает эмоциональное вознаграждение в виде ощущения своей нравственной чистоты. Кто-то наслаждается своей состоятельностью в этой жизни, раз он способен помогать кому-то ещё. Кем-то движет стремление не выделяться в худшую сторону, быть как все. На самом деле у каждого свои мотивы, но это в природе человека –держаться вместе и помогать, выручая друг друга», – поясняет психолог.
Чем пользуются мошенники и что же будет?
Однако инициативу помочь, показать доброту и сделать благое дело Третьякова называет в том числе и уязвимостью. И именно ею пользуются мошенники. После этого человек чувствует себя обманутым, униженным и с растоптанным достоинством.
«Это очень сильно подрывает доверие к миру и психика воспринимает это как сигнал об опасности. Такой опыт сохраняется как: «Когда я был открыт, уязвим, проявил сострадание, я получил болезненную, эмоционально рану». После этого довольно сложно вернуть доверие и некоторые люди закрываются навсегда и больше никогда не откликаются на просьбы о помощи», – говорит специалист.
Она поясняет, что есть люди, которые могут спокойно переработать эту травму, объяснить и залечить её. Другие помогают из принципа. Однако психолог признаёт существование риска того, что со временем атаки мошенников сделают людей более закрытыми.
Социолог Айман Жусупова сравнивает мошеннические махинации с медиаграмотностью: как пользователи социальных сетей учатся различать достоверные и фейковые новости, так и в обычной жизни люди постепенно понимают, как отделить реальные инициативы от манипулятивных. Однако, по мнению специалиста, частые и громкие случаи хищений из благотворительных организаций могут уничтожить желание помогать.
«В таких условиях может сработать тот механизм, который в информационной теории описывается как эффект дезинформации: когда злоупотребления подрывают не только доверие к отдельным источникам, но и само представление о существовании правды. Возникает цинизм, апатия, равнодушие и разобщённость. Это уже не просто потеря доверия – это утрата готовности к эмпатии как таковой», – говорит социолог.
С ростом подобных инцидентов появляется всё больше осторожности и стремления к проверке: кто стоит за сбором, какова история этой организации, есть ли публичная отчётность и доказательства оказанной помощи. Общество постепенно учится различать правду от лжи и Айман Жусупова называет это естественным процессом формирования зрелой гражданской позиции.
«Даже зная о случаях мошенничества, люди продолжают помогать, потому что стремление к сочувствию, солидарности и поддержке закодировано в нашем социальном поведении. В этом смысле речь идёт не о наивности, а скорее о сознательном выборе доверять, несмотря на возможные риски».
Таким образом, нельзя сказать, что подобные случаи полностью подрывают доверие общества и отдельных людей, но они явно стимулируют рост критического подхода и осторожности. Это не столько приводит к снижению активности, сколько к её трансформации – от спонтанных откликов к более осознанному участию.
Всем помочь, но под контролем
Буквально за несколько дней до задержания Перизат Кайрат, в ноябре 2024 года, в стране вновь подняли вопрос о контроле за благотворительными организациями и сборами.
Стало известно, что в правительстве готовят поправки, регулирующие эту сферу вплоть до введения запретов на добровольные благотворительные сборы. Общественники и казахстанцы обрушились с критикой на подобные законодательные инициативы. Одни назвали проект сырым и недоработанным, другие посчитали, что передача контроля государству и вовсе не позволит людям помогать друг другу.
В 2025 году, на фоне судебных разбирательств с Перизат Кайрат и её фондом, стало очевидно, что в Казахстане всё же могут усилить контроль за благотворительными сборами. Об этом 15 июля заявил журналистам премьер-министр Олжас Бектенов, Он отметил, что поправки в законодательство станут возможны после того, как дело Перизат Кайрат будет завершено, чтобы правоохранительные органы представили в правительство конкретные механизмы, которыми пользуются мошенники для подобных действий.
Читайте также:
