В условиях переизбытка нефти на рынке и резкого падения цен Казахстан может потерять миллиарды. Экономист Алмас Чукин предупреждает: если нефть будет стоить по $60 за баррель вместо заложенных в бюджет $75, страна недополучит около $10,5 млрд. По его словам, в этом случае придётся увеличивать трансферты из Национального фонда, а сама ситуация может стать началом серьёзных перемен — пора готовиться к жизни после нефти, передаёт CMN.KZ
На днях Казахстан оказался под огнём критики аналитиков в сфере нефти. Bloomberg писал, что Саудовская Аравия недовольна систематическим нарушением квот странами вроде Казахстана и Ирака. В ответ Саудовская Аравия, как главный экспортёр нефти, решила надавить на нарушителей и обрушила цены, усилив давление через рынок. Однако Reuters указывает, что претензии к другим нарушителям, например, ОАЭ, звучат значительно реже.
Риски для бюджета усиливаются ещё и тем, что, по данным Всемирного банка, в 2025 году средняя цена нефти Brent составит всего $64 за баррель. Это ниже уровня прошлого года и — главное — ниже порога, от которого правительство Казахстана рассчитывало бюджет на 2025–2027 годы.
Почему Казахстан оказался под давлением ОПЕК+?
На этом фоне своё мнение высказал экономист Алмас Чукин.
«Читаю про то, как Казахстан повлиял на ОПЕК+ на днях и вызвал мировой обвал цен на нефть. Странно, думаю, наши объёмы вроде не такие уж и большие, да и колебания цен не первый раз – упал-отжался. Как раз заканчивал вроде анализ модели влияния цен на наш бюджет, а тут совсем другой колор пошёл. Пиши заново», — высказался эксперт.
По словам Чукина, страна серьёзно превысила согласованную с картелем квоту по добыче. В апреле Казахстан вышел на рекордные 2 млн баррелей в сутки — при том что официальная квота по соглашению ОПЕК+ составляет 1,468 млн. Это почти 2% от мировой добычи и около 5% внутри самого картеля. На этом фоне раздражение Саудовской Аравии выглядит понятным: превышение Казахстана уже «съедает» четверть той жертвы, на которую пошли саудиты, добровольно сократив добычу на 2 млн баррелей.
Экономист отмечает: формально Казахстан заявляет о приверженности соглашению, но на деле не контролирует иностранных операторов вроде ТШО и NCOC. А остановка нефтедобычи может привести к потере скважин, так как их нельзя просто перекрыть кран.
«Недавно ОПЕК+ заявлял, что начнут постепенно повышать производственную квоту для всех на 130 тыс, но терпение СА кончилось, и то ли для воздействия на нарушителей, то ли понимая, что тарифы Трампа вызовут спад спроса и цены все равно упадут, протолкнули решение поднять квоту в три раза. Нет хорошей цены, так хоть долю рынка надо забрать и за счёт объёма вылезти. Мы продолжаем говорить, что привержены соглашению, однако ничего не можем сделать, так как не контролируем иностранных производителей. И действительно – ну как сократить? ТШО и NCOC не прикажешь остановить проекты. Наших «резать» больно. Цугцванг получается», — отмечает он.
По мнению экономиста, ситуация заходит слишком далеко — и может привести к распаду самого соглашения.
«Мне кажется всё идёт к развалу этого соглашения и компенсировать уже не надо будет. Для страны на первый взгляд всё так же и останется. Цены падают на 15-20%, но производство растёт на 15-17%, должно быть примерно то же по выручке», — считает экономист.
Однако, по словам Чукина, дело не в общей выручке, а в том, что именно с неё остаётся.
При падении цен сохраняются те же затраты, но исчезает прибыль — а именно с неё платятся корпоративные налоги, выплачиваются дивиденды, обслуживаются кредиты и финансируются инвестиции. В результате государство теряет налогооблагаемую базу, а компании сворачивают развитие.
Как падение цен на нефть ударит по бюджету?
Эксперт напомнил, что в Казахстане напрямую в республиканский бюджет поступает только экспортная пошлина на сырую нефть. Все основные нефтегазовые доходы — корпоративные налоги, специальные платежи, доли от соглашений о разделе продукции — сначала идут в Национальный фонд. И только оттуда, через ежегодные трансферты, частично поступают в бюджет. Поэтому главный ориентир — это объём поступлений в Нацфонд.
Как известно, при расчёте бюджета правительство закладывало цену в 75 долларов за баррель.
По оценке Чукина, если среднегодовая цена нефти останется на уровне $60, страна недополучит около 15 долларов с каждой бочки.
«Если мы закончим год в районе 60 долларов за баррель, серьёзный разговор о финансово-экономической политике не за горами. Бюджет делался на 2025-27 годы из цены 75 долларов за баррель (и это Брент). Мы продадим почти 700 млн баррелей в год, недобор 15 долларов на бочке только по выручке даёт минус 10.5 млрд. А это как раз верхняя, «жировая» часть теряется, с которой большей частью платится КПН. Тут СРП может и поможет чуть, так как там меньше зависимость от прибыли. Трудно прогнозировать, но 2-3 триллиона может не прийти и тогда трансфер придётся увеличивать. И по ВВП могут быть другие цифры, как от сокращения продаж сектора, так и от меньшего объёма контрактов для смежников. Вывод один, конец нефтяной эры уже виден и меняться придётся быстрее», — заключил он.
Ранее в министерстве энергетики Казахстана опровергли слухи о внешнем давлении на объемы добычи нефти. Как отметили в ведомстве, министерство высоко ценит сотрудничество с партнерами в рамках соглашения ОПЕК+ и считает этот формат важным инструментом для обеспечения стабильности мирового нефтяного рынка.
Напомним, 5 мая стоимость нефти упала более чем на 2 доллара за баррель. По словам зампредседателя АО “НК КазМунайГаз” Асета Магауова, падение цен на нефть не окажет сильного влияния на Казахстан, так как порядка 70% нефти продаётся на внутреннем рынке.
В апреле 2025 года стоимость нефти марки Brent впервые с 2021 года опустилась ниже 64 долларов за баррель.
Читайте также:
