После жестокого убийства несовершеннолетней девушки в Кыргызстане всерьёз заговорили о возвращении смертной казни. Страна, где на протяжении десятилетий действовал мораторий, теперь готова пойти на радикальные меры. Корреспондент CMN.KZ разбиралась, какие последствия это может иметь и почему Казахстан отказался от самой суровой меры наказания
1 октября 2025 года президент Кыргызстана Садыр Жапаров поручил разработать законодательные изменения, предусматривающие введение смертной казни — за изнасилование детей и убийства, сопряжённые с изнасилованием.
Этот вопрос, по решению главы государства 14 октября 2025 года вынесли на общественное обсуждение.
«Мы не будем решать этот вопрос в одиночку. Будем советоваться с народом. Вопрос может быть вынесен на всенародный референдум. Если большинство поддержит, тогда потребуется вносить изменения в Конституцию и законы, а также пересматривать международные обязательства», — заявил ранее Жапаров.
В случае одобрения инициативы изменения коснутся Уголовного, Уголовно-процессуального и Уголовно-исполнительного кодексов.
«Согласно проекту, часть первая статьи 25 Конституции будет изложена в новой редакции. В ней сохраняется положение о неотъемлемом праве каждого человека на жизнь, однако добавляется пункт, разрешающий применение смертной казни «только за изнасилование детей и убийство, сопряженное с изнасилованием», – говорится в сообщении.
А как у других: какие страны за и против
По данным международного проекта World Population Review, страны мира можно условно разделить на четыре группы:
- где смертная казнь отменена полностью (111 государств);
- где действует мораторий;
- где применяется только за особо тяжкие преступления;
- и где она по-прежнему действует.
К примеру, среди стран, где смертная казнь действует, — Китай, США, Индия, Иран, Саудовская Аравия, Индонезия, Египет. Среди государств СНГ это наказание действует лишь в Беларуси.
От расстрелов до отмены: как это было в Казахстане
Смертная казнь в Казахстане существовала с первых лет независимости. До 2004 года согласно Уголовному кодексу её применяли за террористические преступления, военные преступления и посягательство на жизнь президента. Приговор исполняли через расстрел спустя год после его вступления в силу.
В числе 17 преступлений, предусматривающих подобную меру наказания были:
- «применение запрещённых средств и методов ведения войны»;
- «геноцид»;
- «наёмничество»;
- «государственная измена в военное время» и «Уклонение или отказ от несения воинской службы в военное время»;
- «посягательство на жизнь первого президента Республики Казахстан — Лидера Нации» и «Посягательство на жизнь президента Республики Казахстан» (даже если он останется жив);
- «диверсия»;
- «акт терроризма», «Дезертирство в военное время» и другие.
Смертный приговор не применяли по отношению к женщинам, несовершеннолетним и пожилым людям.
За всё время существования независимого Казахстана вынесли и исполнили 536 смертных приговоров. Последний раз казнили 12 человек в 2003 году.
Со временем в стране постепенно отменяли высшую меру наказания по разным статьям. Сначала – за совершение экономических, ненасильственных и транспортных преступлений. После ввели альтернативный вид наказания – пожизненное лишение свободы.
17 декабря 2003 года Нурсултан Назарбаев подписал указ о введении бессрочного моратория на смертную казнь, который вступил в силу с 1 января 2004 года. При этом судьи могли выносить соответствующие приговоры, однако их исполнение приостановили.
В начале 2020 года, а именно 2 января, наша республика присоединилась ко Второму факультативному протоколу к Международному пакту о гражданских и политических правах ООН, который прямо запрещает применение смертной казни.
«Казахстан сделал единственную допустимую им оговорку о том, что оставляет за собой право применения смертной казни в военное время после признания виновным в совершении особо тяжких преступлений военного характера. Для нашей страны данная оговорка имеет принципиальный характер», – сообщили в пресс-службе МИД РК.
А уже в декабре 2021 года президент Касым-Жомарт Токаев подписал закон о полной отмене смертной казни.
С этого момента в Казахстане действует лишь пожизненное заключение как альтернатива высшей мере.
Сегодня все осуждённые, которых ранее приговорили к смерти, отбывают наказание в колониях особого режима «Чёрный Беркут» и в Аркалыке.
Самые громкие смертные приговоры
Ранее юрист Ануар Жуманов рассказал в интервью Caravan.kz, что смертная казнь в Казахстане имела долгую и противоречивую историю.
«Если брать традиционное казахское право, то там можно было откупиться скотом — наказание не носило характера возмездия. Но в советское время и особенно в годы сталинских репрессий, когда за два года расстреляли 25 тысяч человек, всё изменилось», — отметил он.
В годы сталинских репрессий расстреляли Алихана Бокейханова, Ахмета Байтурсынова, которые были основателями прототипа казахской государственности. Вместе с ними в тот же период исполнили приговор в отношении Санжара Асфендиярова, Беимбета Майлина и Магжана Жумабаева.
А с начала независимости высшую меру применяли к маньякам и убийцам. Среди них — Валерий Девятьяров, изнасиловавший 33 женщин, и Иван Манджиков, убивший трёх студенток КазГУ. Обоих расстреляли.
Журналист и автор книги «Вне протокола. Тайны громких преступлений в Казахстане» Аскар Джалдинов отметил:
«Повезло знаменитым алматинским людоедам — “санитарам”, которые убивали проституток. Им грозила высшая мера, но мораторий спас их от расстрела».
По его мнению, отказ от смертной казни улучшил имидж Казахстана, но не обязательно снизил уровень преступности.
Это политическая технология, а не решение проблемы
По мнению главного эксперта Казахстанского международного бюро по правам человека Евгения Жовтиса, инициатива о введении смертной казни в Кыргызстане имеет политическую подоплёку.
«После эмоционально тяжёлых преступлений, особенно против детей, такие идеи появляются даже в странах, где смертная казнь давно отменена. Это попытка заработать политические очки на общественном гневе», — уверен правозащитник.
По его словам, введение смертной казни не снижает уровень преступности, и этот факт давно подтверждён международными исследованиями.
«Жестокость наказания сама по себе не сдерживает людей от преступлений. Это совершенно другие механизмы. Казнь не имеет профилактического эффекта».
Эксперт также напомнил, что даже Международный уголовный суд, который рассматривает самые страшные преступления: геноцид, массовые убийства, военные преступления, не применяет смертную казнь.
«Если даже суд, рассматривающий преступления против человечности, не признаёт казнь допустимой мерой, то возвращение её в национальную юрисдикцию это шаг назад».
По мнению эксперта, высшая мера наказания – это контрпродуктивное и имиджево опасное решение. Он объясняет, что государство, которое признаёт ценность человеческой жизни, не может становиться палачом. Любая судебная ошибка приговорит к смерти невиновного, а исправить это будет невозможно. Это ударит и по доверию общества, и по международному имиджу страны.
«Когда в Казахстане вводили мораторий, многие пугали, что начнётся всплеск тяжких преступлений. Но этого не случилось. Смертная казнь не решает проблему, она лишь создаёт иллюзию контроля», – добавил Жовтис.
Мы присоединились к международным протоколам — и путь назад закрыт
Корреспондент CMN.KZ также поговорила с адвокатом и правозащитницей Айман Умаровой, которая подчеркнула, что возврат смертной казни в Казахстане невозможен юридически.
«Мы присоединились ко Второму факультативному протоколу ООН к Международному пакту о гражданских и политических правах. Этот документ обязывает страну полностью отказаться от высшей меры наказания. Чтобы вернуть смертную казнь, пришлось бы выйти из международных соглашений, что недопустимо», — говорит она.
Она так же, как и её коллеги, отмечает, что эффективность смертной казни — миф, а её применение лишь создаёт новые моральные и правовые проблемы:
«Наказание должно исправлять человека, а не уничтожать. Когда человека казнят, возможности исправления больше нет. Это необратимая мера, и любая судебная ошибка может стоить жизни невиновному».
Адвокат напомнила, что в среднем один из десяти приговоров в мире может оказаться ошибочным. Кроме того, по мнению Умаровой, смертная казнь не снижает уровень преступности:
«Когда человек совершает преступление, он не думает о наказании. Он считает, что его не поймают. Поэтому иллюзия, что страх смерти кого-то остановит, не имеет оснований».
Правозащитница также обратила внимание на этическую сторону вопроса, ведь казнь исполняют такие же люди. Это институт палачей — по сути, узаконенных убийц. Государство, которое создаёт таких исполнителей, само становится частью цикла насилия.
Вместо возвращения казни странам региона нужно повышать уровень жизни, развивать систему социальной поддержки и профилактики преступлений, объясняет Умарова:
«Когда люди теряют работу, когда им нечего есть, им не до морали. Нужно работать над корнями преступности, а не над её последствиями».
«Смертная казнь — риск убить невиновного»
В беседе с корреспондентом CMN.KZ правозащитница и основательница фонда НеМолчи Дина Тансари объяснила, что возвращение высшей меры наказания — крайне опасный шаг.
«Я в целом против смертной казни. Мы живём в очень коррумпированном обществе, где риск судебной ошибки огромен. В Казахстане мы видим, как расследуют уголовные дела, и почти во всех есть нарушения. Казнить в таких условиях — значит рисковать жизнями невиновных», — говорит Тансари.
По её словам, только за последние девять лет фонд рассмотрел более 330 дел, и практически все они дошли до правозащитников из-за недоверия людей к системе:
«Если бы полиция и суды работали честно, если бы прокуроры не были подкупными, к нам бы не приходили. Но к нам идут, потому что люди не верят, что дело будет расследовано справедливо».
Тем не менее, правозащитница признаёт: в некоторых случаях наказание действительно должно быть предельно строгим.
«Есть педофилы, которые уже отсидели срок и выходят, чтобы совершить новое преступление. Таких, я считаю, нужно казнить. Или хотя бы направлять на тяжёлые работы, чтобы приносили пользу обществу».
Тансари объяснила, что многие пострадавшие от насилия не получают никакой моральной компенсации. Зачастую преступники ссылаются на отсутствие имущества.
«Пусть работают на рудниках, в шахтах, в колониях, и пусть деньги направляются потерпевшим».
По её мнению, сама смертная казнь не способна сдержать преступность, ведь люди, совершающие тяжкие преступления, не думают о наказании. Она объясняет, что многие умеют скрывать следы, знают, как “развалить” дело, и их вовсе не останавливает страх смерти.
Дина Тансари подчёркивает: проблема не только в преступниках, но и в самой системе.
«Начинать нужно с полиции, прокуроров и судей. У нас масса случаев, когда педофилов и убийц оправдывают или переквалифицируют дела, чтобы “смягчить” статью. Пока не будет наказания за такие ошибки — ни смертная казнь, ни пожизненное ничего не изменят».
Тем не менее, пока Кыргызстан обсуждает возвращение смертной казни, Казахстан, вроде как, закрыл эту страницу своей истории, сделав ставку на гуманизацию права.
Но споры вокруг этой темы показывают, что общество всё ещё ищет баланс между чувством справедливости и ценностью человеческой жизни. Одни требуют сурового возмездия, считая, что страх наказания удержит потенциальных преступников. Другие убеждены, что возрождение высшей меры — это шаг назад, возвращение к логике возмездия вместо реформирования системы.
Читайте также:
