Ранее мы писали о том, чем может обернуться для экономики страны большая закредитованность казахстанцев. А как чувствует себя бизнес в сложившихся условиях?
Есть мнение, что высокие ставки, дорогие кредиты, слабый тенге, инфляция – этот сам по себе пугающий набор скрывает фундаментальную проблему. Речь идёт о низкой монетизации экономики Казахстана. Проще говоря, в стране физически мало денег, чтобы экономика работала на высокой скорости, а бизнес мог расти, инвестировать и выдерживать шоки. Об этом корреспонденту CMN.KZ рассказал эксперт Дамир Мусин.
«Эта тема – центральная, но часто незамеченная структурная проблема казахстанского рынка», – подчёркивает он.
Читайте также: Долговая нагрузка казахстанцев растёт: чем это грозит экономике страны
Что такое монетизация и почему она важна?
Мусин поясняет, что монетизация экономики – отношение денежной массы к ВВП.
«Этот показатель того, насколько экономика «напитана» деньгами – достаточно ли в ней оборотной крови для сделок, инвестиций, кредитования и роста. И здесь Казахстан резко выбивается из мировых норм», – говорит эксперт.
По данным Нацбанка за период с 2023 по 2024 годы, уровень монетизации Казахстана – 36-39% ВВП.
Для сравнения:
- Россия – 55-60% ВВП;
- ЕС – 100%+ (ЕСВП публикует значения для еврозоны в диапазоне 95-110%);
- США – около 90%;
- Китай – более 200% (данные МВФ).
То есть Казахстан по насыщенности деньгами ближе к странам с недоразвитыми финансовыми рынками, чем к быстрорастущим экономикам.
«Это значит, что денежной массы недостаточно, чтобы обеспечить обороты бизнеса и инвестиционный спрос», – поясняет Мусин.
По его словам, когда в экономике мало денег, происходят три закономерных эффекта.
Во-первых, компаниям не хватает оборотных средств. Бизнес живёт в режиме постоянного «денежного голода» – даже если прибыль есть на бумаге, свободных денег для работы нет.
«Во-вторых, банковский кредит становится сверхдорогим. Чем меньше денег в системе, тем дороже их цена. Когда базовая ставка – 18%, кредиты для МСБ – 21-27%, депозиты – 16-18%, то даже хорошие проекты становятся экономически бессмысленными», – добавляет Мусин.
При этом, любой шок приводит к кассовым разрывам, а слабая денежная насыщенность делает экономику чувствительной к любым стрессам:
- росту инфляции;
- падению тенге;
- снижению экспорта;
- внешним маржинальным шокам.
Эксперт поясняет, что в такой системе даже небольшое колебание превращается в кассовые разрывы и цепочки задержек платежей, а высокая ставка лишь усилила проблему, но не создала её.
«Ставка в 18% лишь надавила на то, что и так было слабым звеном. Когда Нацбанк поднял ставку – это мгновенно высосало деньги из оборота. Депозиты стали сверхпривлекательными, деньги ушли в банки», – отмечает Мусин.
Но ключевой момент, по его мнению, в том, что в экономике было мало денег и до высокой ставки.
Читайте также: Похоронит ли базовая ставка ипотеку в Казахстане, рассказали эксперты
Эксперт поясняет, что система, где монетизация ниже 40%, не может дать дешёвый капитал даже при низкой базовой ставке: денег объективно слишком мало, чтобы разогнать кредитование.
А где же, собственно, деньги?
Мусин выделяет несколько факторов, которые усиливают «денежный голод» Казахстана.
В первую очередь, это неглубокий финансовый рынок.
«Выбор для бизнеса простой: или депозит, или рискованный проект», – говорит он.
В Казахстане мало долгосрочных инструментов, слабый корпоративный долг, мало частных институциональных инвесторов, низкий уровень доверия между участниками рынка. При этом рынок капитала не способен перераспределять деньги туда, где они нужны.
Второй момент заключается в том, что слабая валюта усиливает спрос на долларовую ликвидность. Тенге реагирует на нефть, геополитику, мировой долларовый цикл, цены на металлы. Любой шок вызывает бегство в доллары, высасывая тенговую ликвидность из оборота.
В-третьих, население накапливает наличность, а бизнес – теряет её. По данным Нацбанка, объём наличных в обращении вырос на 14-15% год к году.
«У бизнеса кэша стало меньше – он переместился в депозиты или ушёл в «наличку под подушкой», – отмечает Мусин.
Отсюда опасный финансовый парадокс: население копит, а бизнес испытывает денежный голод.
Чем чревата денежная диета?
Недостаток ликвидности уже приводит к эффектам, которые казахстанская экономика не видела 20-25 лет. Например, бартер возвращается как способ закрыть обязательства.
«Это романтично, пока бухгалтер не спрашивает: «И что я с этим трактором запишу в оборот?», – иронизирует Мусин.
Но это еще не всё. Важный тренд: активы дешевеют, причем резко. Случаи продажи за 30-40% от оценочной стоимости – уже не исключения, а тренд. Происходит перераспределение собственности. Компании с ликвидностью покупают активы тех, кто не выдержал разрывов.
То есть низкая монетизация запускает системный процесс: деньги растворяются у одних и концентрируются у других.
И сколько же денег не хватает бизнесу? По оценкам эксперта потребность малого и среднего бизнеса в дешевом кредитовании – от шести до семи триллионов тенге и в объёме субсидируемых программ «Даму» в размере 800-900 млрд тенге.
То есть система покрывает лишь около 12% потребности.
А дальше что?
По мнению эксперта, в перспективе 2024-2026 годов высокая ставка долго не позволит поднять монетизацию. Даже её снижение не даст быстрый эффект – денег в системе мало.
В итоге активы продолжат дешеветь, ведь пока ликвидность низкая, сделки будут заключать по скидкам. Таким образом, перераспределение собственности усилится – победят те, кто смог удержать кэш.
При этом сам бизнес будет работать на пониженной скорости. Да, среда будет искать новые источники финансирования, но госгарантии, проектные финансирования, частные фонды – всё это лишь частичные решения.
Эксперт уверен, что пока структурную проблему не решить, казахстанский бизнес будет работать по логике выживания: держать кэш, избегать рисков и ждать, когда экономика снова наполнится деньгами.
Читайте также:
